Ничто не предвещало беды, стоял самый обычный день – пятница тринадцатое…Октябрь заползал в каждую щель, какую только мог отыскать в хитросплетенной конструкции Гриффиндорской башни. Октябрю, определенно, казалось, что как осенний месяц он является недооцененным, праздник и тот в последний день впихнули!  Однако, согласно хитрому плану, Октябрь  в небезуспешных попытках стремился соответствовать Хэллоину, который тащил на своем хвосте, день за днем превращая свою силенку в мощь из дождей и града. Это ж надо было угораздить родиться в День Всех Святых!  Поджав под себя ноги, Сэм сидела в уютном кресле, почетно занимающим место у окна рядом с камином в гриффиндорской гостиной,  и с неподходящей ей задумчивостью смотрела на пожелтевший лист с розовато-красными прожилками, прилипший к стеклу.  Почти наш, «львиный»! Не без гордости отметила девушка, провожая взглядом листок, успевший унестись вслед за ветром.
В комнате было необычайно тихо, что является большой редкостью, особенно в вечернее время, когда спать еще не хочется, а заниматься какими-либо общественно-полезными делами уже нет желания. Зеленые глаза пристально следят за часовой стрелкой, будто назло замедлившей свой ход и еле-еле подбиравшейся к заветной восьмерке на циферблате, а пальцы, оставленные без всякого внимания, мнут неприметный клочок пергамента, вырванный, скорее всего, из школьной тетради. На кончиках особо любопытного указательного появились маленькие пятнышки чернил, отпечатавшиеся от слов, написанных размашистым почерком – видно, автор очень торопился. Был  бы это стих или поэма, Сэм с уверенностью бы заявила, что торопился убегать от стены, «йада» и тапок.
-  Сегодня в восемь, у озера. Дж.П., - как же ехидно звучал этот голос! Будь он материален, рожа у говорившего явно страдала бы излишней желчностью, - Саманта, детка, как романтично! Интересно, что ему от нас надо.
- Цыц, больное порождение моей фантазии! Я сказала, что идем, значит идем!
- Я своего согласия не давала.
- Тебя никто не спрашивал.
- И тебя тогда тоже!
Рука сделала неестественное, будто против воли резкое движение – секунда, и алые языки пламени с жадностью заглотнули заветный пергамент. Попытка же вытащить его из камина была предупреждена легким ожогом на пальцах – так просто расставаться со своей добычей огонь не собирался и готов был делать грозное «рррь!», отгоняя «львенка».
- F*ck! Я тебя ненавижу!
- Я тебя тоже люблю, - не без удовольствия отмечая горечь разочарования и обиды истинной Сэга, отозвалась Генри, - такая я противная, аж самой тошно! – Притворно пожаловалась она.
И когда ты успела так окрепнуть…Сэм с жалостью сжимала и разжимала пальцы недавно вышедшей из под контроля руки, казавшейся теперь чем-то чужеродным в собственном теле. С таким неустойчивым контролем идти на встречу с неизвестностью, коей окутал ее обожаемый с первого курса Джей-Джей, становилось затеей, достойной пьяного авантюриста. Сэга терялась в догадках, зачем же Поттер посредством записки пригласил ее прогуляться к озеру, когда в гостиной они виделись по нескольку раз в день. Еще недавно Сэм выпросила у друга разрешение наблюдать за тренировками команды, лелея в глубине души надежду однажды стать ее частью. На этом, собственно, гриффиндорка всегда себя останавливала, боясь вспугнуть призрачную удачу.
- Эй, опаздываешь, - до чего же противный, пакостный смех! Вот если бы его вырубить, как старое радио – ударом по корпусу…
- Проклятье! – запустив ноги в кроссовки, Саманта, путаясь в шнурках, сорвалась с насиженного места, спиной чувствуя великую подставу. Стрелка явно увеличила свою скорость в геометрической прогрессии, по-свински перепрыгнув на пять минут девятого! Только сейчас Сэга была солидарна с киношными террористами – бомбы надо делать из часов! Это всего лишь маленькая человеческая месть всем тикающим.
Воображение незамедлительно предоставило картину разлетающихся колесиков и пружинок, в это же время, перепрыгивая через две ступеньки, Сэм заправским колобком скатилась с лестницы. Довольно бесхитростные маневры вызывали у прохожих нездоровые ассоциации со всемирно известным Багзом-Банни.
Раз, два, три, четыре, пять, суп из зайчика опять! На полпути к озеру появилась отдышка и закололо в боку, бежать становилось тяжелее, и капюшон толстовки постоянно норовил завалиться куда-то набок, перебросившись через плечо и тем самым сымитировав свою безвременную кончину. Запреметив издали силуэт, который по предположениям девушки должен был оказаться Джеймсом Поттером, гриффиндорка замедлила шаг, начиная красться. Идея появилась спонтанно и полностью легла на плечи тетушки импровизации.  Темнеющее небо ухудшало видимость, моросящий дождь создавал звуковые помехи, но не был еще настолько сильным, чтобы выдать Сэга хлюпающей под ногами грязью – одним словом, торчащий под деревом черт его сколько знает Джеймс, похоже, надоел природе до чертиков и она попросту закрывала глаза на все действия рыжего чудовища.
- Бу! – выскочив из-за старой, разросшейся ивы, Сэм ладонями уперлась в плечи гриффиндорца и подпрыгнула настолько, насколько хватило силы толчка. Как философски отметила до того молчавшая Генриетта, школьный магловский физрук мог бы гордиться своей ученицей – прыжки через козла были освоены на «ура».
- Задержалась, спасая мир, давно ждешь, Джей-Джей? – улыбка во все 28 зубов. Это только жертвы рекламы и сентиментальные стоматологи считают, будто у человека 32 – норма. На самом деле, тридцать два зуба говорят об излишнем кальции в организме и золотых коронках.

Добрые секунд пятнадцать Саманта соображала, уж не решил ее Джеймс посадить в землю, как морковку. Этакий маленький ботанический сад из одного очень говорливого «растения». А что, озеро рядом, весной вешние воды опять же, в особой подпитке не нуждается, поливать не надо – экономия! И как всякий абсурд, подобная мысль с наглой упрямостью предъявляла свои права на существование.
- Небо наш, небо наш родимый до-ом, - продолжив известную фразу, закончила гриффиндорка. Слова вылетали с маленькими запинками, зубы стучали друг о друга, словно собрались развлечься «стенкой на стенку», да и общее ощущение было такое, будто девушку заставили объезжать молодого коня.Гибкие пальцы ловца, сжимавшего ее лодыжки, лишь усиливали эффект, создавая иллюзию стремян.
Вырываться или спрыгивать Сэм не собиралась, да и зачем, когда тебя катают задаром? Вместо этого девушка устроилась по удобнее на шее Поттера, расставив руки в стороны и воображая себя ракетой «земля-воздух», рискующей добавить к себе еще одну «землю» или, судя по направлению, в котором они двигались, даже «воду». Впрочем, сей факт совсем не помешал Сэга весело прикрикнуть: «Но-но!» - ну никаких сил не было, чтобы сдержаться!
- Искупаться не хочешь, м? Водичка прохладная, но для купания пойдет...
В несколько прыжков гриффиндорцы оказались у самой кромки воды. Вытягивая шею и всматриваясь в забавное отражение, то и дело дергающееся в мелких конвульсиях ряби,  Саманта заверила, что душ уже сегодня принимала и вообще кальмар, по слухам обитающий в Черном озере, совсем не оценит деликатеса :
- Ты обеспечишь несварение бедной зверюшке! Грин пис тебя не простит! – закончила шестикурсница, на всякий случай покрепче сжимая руки на шее Джеймса, скромно намекая, что неплохо бы головоногому добавить еще и запор .
- Ваше Высочество, вам удобно на Вашем троне?
- Нам  всегда удобно, пока совесть спит, - засмеялась Сэга, - Трон-говорун, отличается умом и сообразительностью! А еще разговаривает, летает на метле и умеет работать ложкой – многофункциональность твой конек! – как заправский продавец антикварной и не очень мебели отчеканила гриффиндорка, аки хЫщный ос дотянувшись и щелкнув Джея по носу.
На фоне то усиливающегося, то слабеющего дождя гладь озера уже не казалось такой угрожающей, тем более пока язык болтал, ноги и руки осязательно искали любую складку, за которую можно было бы хорошо уцепиться – выйти сухим из воды и у капитана гриффиндорской сборной на этот раз  не получится! С каждым движением Поттера, темные волосы щекотали то нос, то подбородок, в зависимости от того, на каком уровне находилось лицо Сэм, ноги которой начинали немного затекать, что заставляло ее ерзать, то подтягиваясь, то, наоборот, провисая и норовя свалится с плеч. Я их сейчас оторву, подарю Джею лысинку на энное количество лет раньше положенного! Уверенно пообещала себе Сэга после второго чиха. Если бы не каверзный вопрос, то Сэмми тут же нарушила бы всем известные запреты относительно прически Поттера-старшего, демонстрируя свой невысказанный миру талант цирюльника.
- Джей-Джей, у тебя слабость к «наезднице», а? – в тон резиночкам (а так же на всякий случай бантам и заколочкам) ответила Сэм, стараясь, чтобы голос звучал по-научному серьезно, а не как сейчас, давясь смехом. В Хогвартсе не было интернета, но даже это не спасало от самых разнообразных, пусть даже теоретических и случайно услышанных знаний – с работой всемирной паутины успешно справлялись сами студенты. Хотя в ее случае для подобных «понахватаек» достаточно было одного Феля, в фавориты которого назначила Генриетта. Может, круги общения у нее с альтер-эго были разные, но вот склад, именуемый мозгом и память – одна на двоих.

- Маги всегда были в некотором смысле фетишистами по части метел, веников и совков, - Сэм бурчит так, будто и не она вовсе уже который год обучается в школе чародейства и волшебства, где оказалась стараниями своих генов, - А мне в детстве хотелось швабру. С вертикальным взлетом, - зачем-то добавляет она, накручивая на палец еще зеленую, но уже желтоватую, словно изъеденную вредными насекомыми, травинку.
Травинка рвется, и девушка, осмелев, крутит уже несколько, прижав колени к груди и чуть ссутулившись. От земли тянет холодом, но из упрямства Сэга еще сильнее вдавливается в траву, не собираясь подниматься. Дождь усиливался. Сначала капли падали с избирательной пугливостью: оставят несколько кругов на воде, шлепнутся на нос, да скатятся по стволу дерева. Сейчас же непогода приступила к делу серьезно, и полило так серьезно, что создавалось впечатление, что там наверху прорвало огромную трубу, а небеса так и не решили проблему пьяных сантехников. Возмущенно гремело среди туч, изредка негодование выражалось в секундных белых вспышках, разбавляя серость неба. Саманта радостно подставила лицо озорным каплям и даже поднялась на ноги, закинув руки за голову - наверное, впервые, гриффиндорка выбрала путь наименьшего сопротивления, оставляя победу за землей и примятой травой, счастливых избавлением от внезапной квартирантки.
Повязка набухает от воды и тяжелеет, начиная еле-еле сползать, но поправлять ее лень! Сейчас выпали те редкие минуты, когда Сэга находится в умиротворяющей гармонии с собой - Генриетта тоже любит дождь, хотя и предпочитает, чтобы все сопровождалось ветром, гнущимися деревьями и какой-нибудь жертвой в виде раздавленного ненавистного насекомого. Неистовость происходящего словно наполняет энергией, и вот уже хочется скакать по берегу озера в лучших традициях чукотских шаманов! Впрочем, так бы Сэм сейчас и поступила, если бы Джеймс, о котором уже было благополучно забыто, неожиданно не притянул ее к себе, пряча под поднятой над головой курткой, должность страдающего героя была отдана предмету гардероба. От неожиданности сего действа, гриффиндорка сдавленно пискнула, с жалостью смотря то на Поттера, то на оставшуюся "по ту сторону" грозу.
- По той же статистике, у тебя шанс попасть под молнию больше, так как ты выше. Так что хватит нас лапать, иначе кто еще принесет два цветочка? - флегматично хмыкнула Генри, жалея, что ее слышит только Сэмми.
- Когда приходить на тренировку? - слова вылетают быстрее, чем их успеваешь поймать за хвост и затолкать обратно в рот! Сэм была далеко не дурочкой и смекнула, куда дело клонится, еще с рассуждений про наездниц и их друзей, но вместо бодрого "когда испытания" получилось наглое "на тренировку".  Настолько наглое, что гриффиндорка даже икнула, - То есть я хотела сказать, скоро будут отборочные мвээмм, - язык заплетался и подыскивал фразы, пока сердце делало кульбиты, давно уладив для себя все формальности. Команда! Неужели в команду?!

Сморкалось. Неизвестно насчет вечера, но погоде и Саманте отчаянно сморкалось. Разница была в том, что первая могла не сдерживаться и растекаться по головам двух жалких людишек, стоящих под дождем, а второй то и дело приходилось шмыгать носом и пытаться незаметно утереть его рукавом. Не то чтобы Сэм стеснялась сделать это при Джеймсе, но где-то глубоко внутри смутно зарождалось сомнение, что бабушка не оценила бы данного жеста, а в этом мире есть две вещи, которые больше всего боится школьница: клоуны и разгневанная бабуля Лойе. Генриетта полностью разделяла чувства "светлой" к этим двум факторам, особенно к бабуле.
- В таком случае, я немного ошарашена, что Сэм не входит в число каждых, - голос прозвучал тихо и хрипловато, фраза, никому конкретно не предназначавшаяся, стала ремаркой на общем фоне, и к душе подкралось чувство паршивости. Девушка отвернулась от Джеймса, делая вид, что заинтересовалась размытыми очертаниями замка, и скрестила руки на груди; правая осторожно коснулась пальцами разбухшей от влажности тканевой повязки. Вот значит как... Губы тронуло невеселое искривление с претензией на улыбку, и часть гриффиндорки не была уверена, принадлежит ли ей это тело. За годы стерлись границы, и только, как дурная служанка, память напоминала, что ее, Генриетты, изначально здесь быть не должно, что она - самое большое недоразумение, какое только может быть и о котором никто не знает. Ты есть, но тебя нет. И никто никогда не сделает что-либо для тебя, не будет слов, адресованных лично тебе, потому что ты - всего лишь тень на стене.
- Я хотела рассказать тебе одну историю, Поттер...
- А вот чтобы предложить место в команде, я готов и пробежаться.
- Хах, он вообще слышал? Ладно, твой выход, крошка, не вовремя я тебя вышвырнула с платформы жизни.
Пальцы царапают ногтями белую ткань, и рука опускается. Сэм осторожно повернулась лицом к Джеймсу, надеясь, что ее мимолетное отсутствие осталось незамеченным, однако первым, что встретил зеленый глаз, была рука на плече гриффиндорки. Странное поведение главного в львятнике наталкивает на две мысли: либо над ней издеваются, либо сны трехлетней давности повстречались с Фредди Крюгером и теперь, разрывая пространство, реализуются. Первый вариант был вероятнее, второй - предпочтительнее.
Столь же внезапно пришло озарение, что мокрый Джеймс Поттер такой...мокрый! Дождь смывал весь царский налет, и под шкурой гордого льва обнаруживался котенок, вызывавший немедленное желание заботиться и укутать потеплее. Иллюзию разбивали искорки в сине-зеленых глазах, ясно говорившее о том, что это котище разобьет банку со сметаной, обвинит в этом вас и еще выиграет дело с компенсацией!
- Тебя древко по темечку стукнуло? - прозвучало неровно со смешливыми нотками, но звук собственного голоса немного успокаивал, равно как и нервное облизывание губ. 
Волна мурашек пронеслась, казалось, не только по коже, но и по всей рубашке, устраивая коммунальную квартиру на каждом сантиметре. Интересно, скольких он так пригласил в команду? Шершавая кора больно царапает спину, оказавшуюся с ней в отношениях более близких, чем ожидала.
Мокрый Джеймс Поттер такой теплый. Как заплутавший в снегах путник, сидящий у костра, Сэмми тянется к гриффиндорцу. Должно быть, все существо сейчас в наглую завидует скуле, а увлекшись этим процессом не сразу понимает смысл сказанных слов. Предмет с кодовым именем "шоколадная лягушка" опознан только тогда, когда уже привычный Джей радуется своему спектаклю. В зеленом глазе Саманты по очереди вспыхивают плаха и висельница.
- Только, - кулак сжимается, - не думай, что, - шаг тверже, тело ближе, - я отдам тебе свои карточки! Это того не стоит!
Сэм кузнечиком прыгнула на Поттера, беззастенчиво повиснув у того на шее, рискуя не только в будущем украсить ее больничным воротом, но и сломать спину о приветливую, но все же твердую землю. Причем в кратчайшие сроки!
- Спасибо, Джей! Спасибо, спасибо, спасибо! - радостное облегчение вперемешку со смехом вырвалось из легких, - Пожалуй, я даже дам тебе одну Агриппу, у меня их все равно пять, - на какую-то долю секунды девушка застыла, будто обдумывая свою щедрость, после чего возобновила попытки удушения капитана сборной Гриффиндора. На этот раз страдали ребра.